Стоил этот аппарата 5 тыс. долларов, которые у меня с радостью приняли и даже готовы были выделить грузовик, чтобы доставить, куда надо. Но на заводе категорически заявили, что от меня нужно получить хоть какие-то документы и объяснения, как и где я буду его использовать. Конечно, продавцам было на это абсолютно наплевать, но они хотели подстраховаться на тот случай, если потом этот станок всплывет в каком-нибудь криминальном деле. Я показал им загодя составленную справку о том, что моя фирма «Универском» занимается производством витаминов. И этого вполне хватило.

Станок я отвез на территорию старой автобазы на окраине Москвы, часть которой принадлежала фирме одного знакомого. Сама фирма уже давно числилась банкротом и там никто не работал. Вся ее территория была заставлена старыми разбитыми грузовиками, тракторами и прочим промышленным хламом, но зато там имелся довольно просторный гараж для грузовиков со всеми коммуникациями, водой и электричеством. Я попросил рабочих с соседней фирмы помочь, и они за скромную плату пригнали автопогрузчик и установили мой станок в укромное место в глубине ангара.

Несколько часов я изучал агрегат, разбираясь, как его регулировать и обслуживать. В целом с ним все оказалось в порядке, за исключением одного. Специальные инструменты — 36 одинаковых деталей, которые прессуют таблетки, — на наконечниках оказались без какого-либо рисунка, даже самого примитивного, и, значит, таблетки получались бы такими же гладкими. В моем деле это было не очень хорошо.

Мой экстази выглядел бы точно так же, как обычное лекарство без упаковки, без которой невозможно определить, что это. Одно дело, когда такие таблетки у меня брали бы какие-то мои знакомые, которые меня хорошо знают и доверяют. Но у меня была огромная партия, которая пойдет в широкую продажу в самых разных местах, а возможно и в разных странах, и таблетки, пока попадут к конечному покупателю, пройдут через руки множества посредников. А среди них полно жуликов, которые, чтобы подзаработать, наверняка будут подменять их случайным клиентам обычным лекарством, хоть аспирином. Потому таким безымянным таблеткам у покупателей, конечно, особой веры не будет, и цена их будет соответствующей. Но я хотел делать высококачественный продукт, который бы имел свою репутацию.

Так что обязательно надо было отмечать мои таблетки каким-нибудь товарным знаком, причем именно своим, чтобы его трудно было спутать с таблетками от того же Марво хотя бы. Для этого несколько таких деталей надо было отдать гравировщику, который изготовит на них 36 (а лучше с небольшим запасом) накладок с логотипом.

Но от этих мыслей и изучения станка меня оторвал звонок Лембы, который попросил как можно быстрее приехать в Таллин, поскольку у них образовалось сразу несколько важных дел. Уже к вечеру я был на вокзале и взял билет на ближайший поезд, отходивший через час.

Встретившись с Лембой, я узнал, что, пока я занимался своими делами в Москве, у них жизнь кипела. Из России приезжали какие-то компаньоны «общаковских», которые очень заинтересовались моим проектом и хотели по этому поводу со мной что-то обсудить. Правда, в те дни мы с ними разминулись — они вернулись на время в Москву, и я лишь передал, что готов пообщаться. Само собой, было бы очень кстати, если бы эти люди согласились покупать мои таблетки в России.

Сами же «общаковские» развили бурную деятельность по поиску всех, кто без их ведома занимался производством наркотиков в самой Эстонии. Парни Лембы выяснили, где живут Марво, Змей и Зак, и за их машинами все время ездили хвосты. Лемба придумал, что сначала они выкрадут Зака и выбьют у него информацию о том, где он делает таблетки и где их хранят. Потом Лемба собирался отвезти в свой подвал Марво и Змея, заставить их признаться в том, что они работают на полицию, и записать это все на видео. А с помощью таких фильмов «общаковские» думали шантажировать уже покровителей Марво, чтобы самим пользоваться защитой и помощью этих полицейских.

На следующий день рано утром мне снова позвонил Лемба и попросил срочно приехать к одной маленькой гостинице на окраине города. Как выяснилось, накануне его люди, следившие за «ауди» Зака, сообщили, что тот с какой-то женщиной остался там на ночь. Место было тихое и безлюдное, и Лемба решил, что это удобный момент, чтобы захватить Зака так, чтобы об этом никто не узнал. Но на всякий случай, поскольку следившие за машиной люди видели Зака лишь издалека, надо было удостовериться, что в гостинице именно он.

Когда я подъехал, Лемба позвал меня в свою машину и рассказал, что его ребята спустили колесо у машины Зака. Поэтому, когда он с женщиной выйдет, ему придется менять колесо, а женщина наверняка вернется в гостиницу, чтобы не мерзнуть на улице. В этот момент Лемба думал быстро схватить Зака и кинуть его в небольшой фургон, который его люди уже поставили рядом. Так что никто ничего не должен был увидеть.

Мы просидели в машине часа два, и наконец из гостиницы вышли мужчина и женщина, которые направились к «ауди» Зака. Но это оказался вовсе не он — судя по всему, Зак просто одолжил машину приятелю, а может, специально стал пользоваться другой, что-то заподозрив. В любом случае, Зака в тот раз Лембе поймать не удалось.

Когда я уже собирался на московский поезд, Лемба снова вызвал меня на встречу и рассказал, что есть вести от российских компаньонов. Мол, те люди хотят поговорить со мной в Москве и на всякий случай решили собрать обо мне побольше информации. Лемба объяснил, что говорит мне все это для того, чтобы я не пугался, если замечу что-нибудь необычное, или обнаружу, что кто-то расспрашивает обо мне у каких-то знакомых. Мол, люди эти надежные и бояться их не надо.

Мне все это показалось странным. Зачем все эти предварительные предупреждения, загадки, вся эта таинственность? Почему сразу не сказать, что им от меня нужно? Зачем про меня что-то узнавать и расспрашивать? Если кто хочет поговорить со мной, что-то обсудить, я вот он — приходи и говори. Поэтому я решил пока не проявлять инициативу, но и выставлять себя напоказ неизвестно кому тоже не хотел. Поэтому решил быть чуть осторожнее и повнимательнее смотреть по сторонам.

Так что когда я приехал в Москву, то еще по пути с вокзала к квартире на «ВДНХ» обнаружил повышенный интерес к своей персоне. Похоже, из Таллина сообщили, на каком именно поезде я приезжаю, и, спустившись в метро, я заметил женщину, неотрывно следовавшую за мной с платформы. Я двигался путем вовсе не прямолинейным — зашел на вокзале в туалет, купил в киоске бутылку минеральной воды, потом стоял в очереди в кассу за билетом на метро, и каждый раз она оказывалась рядом, а в конце концов вошла со мной в вагон. Я на всякий случай решил проверить, не совпадение ли это, и вышел из вагона, то же сделала тут же и незнакомка. Я снова вошел — она тоже. Когда двери уже стали закрываться, я в последний момент их придержал и выскочил на платформу, а женщина уехала.

Забежав домой переодеться, я пошел за своей машиной на парковку и, прежде чем ехать на дачу, решил покататься по городу и посмотреть, не будет ли тут сопровождения. Довольно скоро я заметил несколько машин, время от времени появлявшихся то впереди, то сзади. Тогда я решил до вечера побездельничать, катаясь по Москве и гуляя по магазинам, и попутно старался записывать номера автомобилей, казавшихся подозрительными. Через несколько часов у меня в блокноте значились уже семь таких машин. Почти все они были довольно дорогие — в записях значились, например, BMW седьмой серии и несколько джипов — и без каких-либо опознавательных особых знаков. Так что оставалось лишь гадать, кто это такие — спецслужбы или бандиты.